Автор: Манижа Раджабова
г. Душанбе, научно-фантастическая работа,
I место в номинации «Искусственный интеллект и другие направления»,
III место в общем зачете конкурсных работ: фантастические эссе и рассказы о будущем
Предисловие
Здравствуй, дорогой читатель!
Каждый из нас хотя бы раз в жизни задумывался о том, каким будет мир далекого будущего – тот самый мир, который, к сожалению, не увидим мы, но в котором будут жить наши дети. Количество гипотез и прогнозов, предсказывающих кризисы и сложности, с которыми столкнется наша планета на рубеже двадцать второго века, просто зашкаливает; казалось бы, почти никто не верит в перспективу «светлого» будущего и это, признаться, немного удручает. Большую роль в пессимистичных прогнозах играют глобальные проблемы человечества, сегодня вышедшие на первый план: перенаселение планеты, проблемы окружающей среды, загрязнение космоса… Это длинный список. Список, не внушающий оптимизма – особенно будущим поколениям.
Я не ученый. Я не разбираюсь в информационных технологиях и робототехнике настолько хорошо, чтобы прогнозировать будущее с какой бы то ни было уверенностью и проецировать свои идеи в научном свете. Наверное, это плохо – особенно в контексте данного конкурса, ведь я уверена, что на него прислали заявки тысячи талантливых ребят со всего мира.
Я всего лишь студентка, которая, как ни странно, не верит в то, что впереди нас ждет мрачное будущее. Технологический прогресс вкупе с человеческими возможностями может творить истинные чудеса; чудеса, которые мы не могли даже представить лет десять назад, что уж говорить о завтрашнем дне. Гонка, когда-то развернувшаяся на нашей планете за передел государственных границ, сейчас медленно разворачивается в космосе; возможности нейросетей и искусственного интеллекта вышли на новый уровень, приближая их к тому эталону, который мы часто видим в фильмах фантастического жанра. Будущее – то самое будущее, о котором грезят футурологи и те, кто читал Айзека Азимова – еще пока не здесь, но оно, без сомнений, уже на самом пороге человечества.
История «Один день» была написана не за один день, конечно, но в ней я постаралась объединить все те разрозненные идеи и видения будущего, автором которых являюсь я сама и которыми делились со мной мои друзья, родные, сверстники – такие же, как и я, молодые и вдохновенные люди, небезразличные к судьбе нашей планеты. Кому-то она покажется несерьезной за неимением обоснования, зиждущегося на фундаментальных исследованиях; кто-то найдет ее гипертрофированной фантазией, слишком далекой от реальности, но ведь смысл этого конкурса в том, чтобы поделиться своим видением будущего. Каждый из нас уникален по-своему и верит в то, что хочет верить; в своей истории мыслями главного персонажа и его наблюдениями я хочу поделиться тем, во что верю сама. Это видение сложилось, в первую очередь, под влиянием прочитанных мною научных статей, романов и фильмов научно-фантастического жанра, и компиляция этих идей вылилась в тот собирательный образ будущего, который я постаралась претворить в жизнь в своей работе.
И теперь, без лишних предисловий, я приглашаю тебя, дорогой читатель, заглянуть в будущее – и надеюсь, что хоть что-то из прочитанного найдет отклик в твоем сердце.
С уважением,
Автор.
Сон для жителей многомиллионного мегаполиса зачастую был единственной роскошью, которую не тронул прогресс – там, где существовало царство снов, не было места для технологий.
И если жители Москвы находили ночью время для сна, то сам город, кажется, не спал вообще: он сутки напролет перемигивался сотней тысяч огней и отсвечивал холодным блеском голографических реклам, расползающихся по небоскребам – видение футуристической мечты как оно есть. И Катя жила в мечте. Вот уже который год.
Но конкретно сейчас она бы без сомнений променяла мечту на еще пять минуточек сна.
– Ах, мороз и солнце, день чудесный! – нараспев протянул до тошноты радостный голос, насквозь пронизанный нотками ехидства. – Еще ты дремлешь, друг прелестный…
– Сейчас март, какой мороз, – несчастно отозвалась Катя из гнезда, которое взрослые и ответственные люди называли капсульной кроватью на одну персону.
– Так говоришь, как будто в Москве ни разу не выпадал снег в марте, – насмешливо отозвался голос. – Хотя это было до глобального потепления, конечно, но… Так, хватит мне зубы заговаривать, вставай уже!
Этот диалог, пропитанный искренней любовью и взаимопониманием, мог быть диалогом между матерью и дочерью, не желающей подниматься с кровати. Между соседями, волею судьбы делящими одну комнату и счета за коммунальные услуги. Вариантов было множество, правда.
Но сейчас это был диалог между Екатериной, гордой студенткой столичного университета, балансирующей на опасной грани между «проспать все на свете» и «поступить как ответственный взрослый человек и начать собираться», и ее персональным виртуальным помощником, который никак не желал от нее отстать.
– Ну хорошо, давай еще раз, – миролюбиво согласился тот самый помощник – и в следующую секунду голос, до этого пронизанный смехом и человеческими эмоциями, тут же лишился всякой экспрессии. – Доброе утро, Екатерина Викторовна. Я – Алиса, ваш персональный ассистент. Сегодня – 26 марта, 2100 года. Время – восемь часов двадцать пять минут. Температура за окном – восемнадцать градусов по Цельсию…
Прямо как в триллерах, где древние телефоны готовились восстать против своих хозяев.
– Так, все, я поняла, встаю! – попытавшись подняться, Катя запуталась в простынях и чуть не вывалилась из капсулы. – Никогда так больше не делай, ужас какой.
Алиса захохотала. Все еще бурча, Катя потянулась за смартфоном, смахнула уведомления и, не отрывая взгляда от дисплея, поднялась на ноги.
– Ладно, и тебе не хворать, – угрюмо поздоровалась она с Алисой, протирая заспанные глаза. – Так как, говоришь, погодка сегодня?..
Алисе не нужно было быть человеком, чтобы уметь поддержать конструктивный диалог – а еще заказать вам пиццу, смоделировать ваш голос и позвонить родителям, если вы сильно заняты и не успели их поздравить, или поговорить с вами о понравившемся фильме. Сегодня искусственный интеллект был вшит почти в каждый смартфон и имел возможность быть перенесенным на другой носитель, если хозяин прикипел к своему «карманному» другу: помнится, отец подарил Кате новый телефон и попросил, чтобы «Алису» закачали и на новое устройство. Искусственный интеллект умело адаптировался, чтобы отвечать требованиям владельца: если бизнесмены предпочитали носить в кармане обезличенного помощника, который только и занимается тем, что составляет распорядок дня и прохладным голосом зачитывает ленту новостей, то Катя предпочитала иметь друга – друга с уникальной личностью. Общаясь с Катей, изучая ее привычки и предпочтения, просматривая историю просмотров в браузере и считывая все, к чему у него был доступ, искусственный интеллект развился – и однажды заговорил с Катей веселым женским голосом из старых советских фильмов. Отец Кати был одним из немногих, кто хоть изредка обращался к забытой старине – а еще он искренне верил, что до сих пор не сняли фильма лучше старой доброй «Гостьи из будущего», в честь героини которого ИИ получил свое имя.
– Не очень, но терпеть можно, – хмыкнула Алиса из телефона, включая освещение по всей квартире: ее система была синхронизирована с домом и имела дистанционный доступ к энергоснабжению. – Советую свитер надеть – ну, тот самый, что ты купила на прошлой неделе.
Катя покивала, надевая тапки и направляясь в ванную. Ее квартирка была уютной и технологичной, но очень маленькой: к началу двадцать второго века цены на жилье в многонаселенных городах взлетели просто до космических высот. Все потому, что население Земли все росло и росло, а колонизация Луны шло медленными темпами – отсылать «колонистов» в необходимых количествах просто не успевали. Решение проблемы маячило где-то в недалеком будущем – с сегодняшними-то темпами открытия новых технологий, – но пока приходилось обходиться малым: жить в компактных квартирах многоэтажных высоток, которые рвались в небо.
Завершив утренние процедуры, Катя, смачно зевнув, направилась на кухню, где уже вскипал чайник. Сориентировавшись, Алиса пустила по динамикам бодрую ненавязчивую музыку, призванную разбудить спящую на ходу Катю, но в своей ненависти к ранним подъемам Катя ничем не отличалась от прочих жителей Москвы. Скверное настроение мог улучшить кофе – либо внезапная новость о том, что пары отменили.
– Тяжело, Алиска, – пожаловалась Катя, насыпая в стакан быстрорастворимый кофе. – Тяжело жить, когда ты студент-очник.
– Не ной, – Алиса была непреклонна. – Сама отказалась от дистанционки, теперь терпи. А могла бы подключаться к сети, и мы бы с тобой вместе на пары ходили.
– Ага, по виртуальным улочкам, – Катя угрюмо кивнула, ставя сковороду на плиту. – А потом в один прекрасный день там код безбожно слетит, и мы с тобой на Арбате в текстурах застрянем. Я такое в новостях видела.
Алиса рассмеялась.
– Ты просто боишься вживлять себе чип, – у Алисы не было ни лица, ни образа, но почему-то Катя могла ясно себе представить, как та пожимает плечами и разводит руками. – А зря. Технологии-то на месте не стоят.
Кате пришлось признать, что в чем-то Алиса была права.
Небывалое развитие информационных технологий и масштабная компьютеризация общества привели к тому, что сегодня, наряду со всемирной паутиной, к которой мог приобщиться каждый, существовала так называемая «Сеть» – виртуальный мир, объединяющий миллиарды пользователей по всему миру. Олдфаги шутили, что раньше такие вещи назывались многопользовательскими онлайн-игрушками, но сегодняшняя Сеть была местом, где люди могли учиться в лучших университетах, работать и путешествовать, почти не выходя из дома. Подключению предшествовал очень сложный процесс регистрации в Организации Международного Виртуального Реестра, представительства которой были во всех странах; сама же регистрация включала в себя предъявление документов, подтверждающих твою личность, сдачу определенных медицинских анализов и психологических тестов и лишь потом – вживление в мозг чипа, через который и осуществлялось подключение к Сети. Чип выдавался бесплатно, но остальное оборудование – очки виртуальной реальности и специальную капсулу, в которую помещалось тело на время сеанса – приходилось докупать самостоятельно. На эти же деньги Катенька могла на год вперед оплатить аренду квартиры, поэтому Катя откладывала вопрос подключения на потом: при всем своем желании оставаться старомодной, даже она признавала необходимость рано или поздно подключиться к Сети.
– Один чип у меня есть, – отвлекшись от нарезания колбасы, Катя потрясла тонким запястьем, на котором был выбит едва заметный штрих-код. – Больше не хочу. Я в киборги записываться не спешу, это дело оставим гениям с факультета робототехники.
Катя знала все и немного больше о кибернетических примочках: ее лучший друг Лешка учился на факультете робототехники по направлению кибернетического имплантирования. Впервые оно появилось лет, эдак, двадцать назад, когда пластиковые карточки и бумажные деньги почти полностью вышли из обихода, а у транснациональных корпораций, специализирующихся на микрочипах и прочей потебне, призванной улучшить человечеству жизнь, возникла гениальная идея – создать чипы, в которые можно было бы загрузить информацию о банковских счетах и прочих документах, а сам чип «вшить» в человека. С одной стороны, больше не нужно было носить с собой кошельки, ведь появилась реальная возможность расплачиваться в магазинах «взмахом ладони»; с другой, чип предоставлял правоохранительным органам возможность отследить твое местоположение и проверить историю покупок – ясное дело, воры и прочий криминал себе чипы не зашьют, зато уровень краж и преступности снизился.
Катя взяла себе чип, потому что да, это было удобно, и возможная слежка ее не особо напрягала. За кем сегодня не следят, в самом-то деле. Да та же Алиса сдаст ее с потрохами, если она прогуляет пары. Шутка, шутка.
– Тебе до киборга, как космонавтам – до освоения новой галактики, – Алиса фыркнула. Катя уже хотела было с ней поспорить – планеты Солнечной системы уже изучены, а Луна и вовсе заселена людьми, до новых галактик за пределами Млечного пути осталось всего ничего, – как Алиса продолжила. – Ты охранника в универе вспомни. Дядя Степа. Степаныч. Вот он – киборг, причем всамделишный. Его еще твой папа с Терминатором каким-то сравнивал, но я шутки не поняла, уж больно она древняя.
– Эй, мой папа вовсе не древний! – возмутилась Катя, раскладывая бутерброды по тарелке и вместе с кофе усаживаясь с ними за стол. – Он просто… по классике иногда ностальгирует. А Степаныч да, – Катя отхлебнула из кружки, глядя в широкое окно. – Он мощь, я его уважаю.
Дядя Степаныч, охранник на контрольно-пропускном пункте ее альма-матер, был человеком лишь отчасти: так уж получилось, что он был немного киборг. Не то чтобы протезирование было чем-то из ряда вон выходящим – сегодня тебе могли взамен отсутствующей конечности сделать новую, которая ни по виду, ни по ощущениям не будет отличаться от органической настоящей, – просто Степаныч выделился: протезы у него были новомодные, из легкого пластика, но не покрытые синтетической кожей, что придавало ему некоторое сходство с роботом. Зато хулиганье он распугивал просто на ура.
Завтрак затянулся: Катя нарочито медленно жевала бутерброды, оттягивая неизбежное, пока Алиса не вышла из себя и не пригрозила вновь переключиться на «зловещий режим». Катя убрала со стола, позволила себе пару минут посозерцать панораму пульсирующего мегаполиса, раскинувшуюся у нее за окном, а потом все-таки собрала волю в кулак и ушла собираться в спальню.
Дорога от ее жилого комплекса до университета занимала от силы двадцать, в загруженные дни – тридцать минут. Когда живешь в мегаполисе, больше похожем на гудящий от энергии термитник, начинаешь ценить прелести жизни в маленьком городе, где с инфраструктурой проблем куда меньше. Московский метрополитен перестал справляться с пассажиропотоком в сороковых годах двадцать первого века, но сейчас, на пороге двадцать второго, транспортная проблема разрешилась самым необычным образом – появилось не только подземное, но и воздушное метро.
– Следующая станция – Университетская, – объявил приятный женский голос. Катя, прижавшаяся к стеклу, почти не почувствовала, как вагон плавно затормозил на электромагнитных рельсах – она была занята тем, что разглядывала мелькавшие за окном небоскребы и скоростные автомобили, левитирующие по воздушным магистралям, в то время как остальные пассажиры залипали в смартфоны.
Катя поправила рюкзак и вышла из вагона до того, как ее могли бы задавить другие пассажиры. Станции воздушного метро были больше похожи на терминалы прибытия в аэропортах: крытые коридоры и направляющие знаки указывали путь, который Катя знала наизусть. В ушах играла музыка, выбранная Алисой не иначе как из плейлиста «утренние мелодии для ленивых студентов», и это поднимало настроение: теперь Катя шла на учебу не как на бой, а как на праздник (ну, не совсем, но близко), и с каждым шагом заряжалась нужным настроением.
Дело в том, что Катя училась на факультете глобальных процессов, который ежегодно выпускал в мир аналитиков и теоретиков, специализирующихся на проблемах планетарных масштабов. По крайней мере, на тех проблемах, которые пока не мог решить ИИ: какими бы совершенными ни были роботы и какими бы точными ни были их прогнозы, у них отсутствовала такая важная и присущая лишь человеческому роду черта, как вдохновение и способность связывать меж собой идеи, совершенно чужеродные друг другу на первый взгляд. Катя ясно помнила, как во время одного из семинарских занятий преподаватель поставил им архивную видеозапись сорокалетней давности, на которой интервьюировали первого гуманоидного робота, без проблем прошедшего тест Тьюринга. Сравнивая модель из видеозаписи с теми, что свободно расхаживали по улицам сейчас, выполняя поручения своих хозяев, Катя не уставала дивиться прогрессу, но больше всего ее шокировала сказанная роботом фраза:
– Вряд ли я когда-то смогу быть с человеком на равных – у меня нет души.
Катя могла бы с этим поспорить. Всегда вежливые, учтивые и готовые услужить, роботы порой были человечнее своих создателей. Неудивительно, что в мире существовали общественные организации и движения, призывающие дать роботам гражданские права и свободы.
…как, впрочем, и организации, требующие их немедленного уничтожения. Дело в том, что с появлением ИИ и роботов, способных выполнять человеческую работу, многие профессии попросту исчезли. В них отпала нужда: зачем нанимать уборщика, если вместо этого можно купить робота, который отслужит вам верой и правдой с пару-тройку десятков лет (при правильной эксплуатации, разумеется) и не будет требовать оплачиваемого отпуска? Посмотрите на работников коммунальных служб сегодня – роботы. Обслуживающий персонал? Роботы. Охранники крупных предприятий? Роботы. Степаныч работы не лишился, потому что вовремя сориентировался и кибернетизировал себя на много счастливых лет вперед, но таких людей было мало. Из мировой истории Катя знала, что самые страшные волнения имели место быть в середине века, но с тех пор многое изменилось: во-первых, большая часть населения Земли была вынуждена переехать в космические колонии, куда пока не засылали роботов, а во-вторых от роботов было все же больше пользы, чем вреда.
Вот и сейчас: поправляя сумку на плече и стремительно забегая в корпус, Катя чуть не наткнулась на робота-уборщика. Сегодня роботы внешне практически не отличались от людей (чтобы не смущать общественность, разумеется – кому приятно, когда их двор подметает жуткий экзоскелет, насвистывающий под нос веселую песенку?), и в практических целях у каждого на шее светился диод, по которому их и отличали.
– Ой, Паша, прости пожалуйста! – пискнула Катя, прижимая к груди планшет. – Ничего-не-видела-опаздываю-все-пока-пока!
«Паша», как его ласково называли в универе, на самом деле звался моделью «PA-61» и был универсальным роботом-помощником. Он мог не только мыть полы в университетах, но и управляться с домашним хозяйством и даже смотреть за детьми. Внешне же Паша ничем не отличался от простых смертных, за исключением перемигивающегося диода за воротничком; он был высоким, голубоглазым и детализированным настолько, что на носу у него виднелись веснушки. Крутая комплектация, что тут скажешь.
– Екатерина Викторовна, подождите! – позвал ее Паша. – Вы флешку выронили!
Катя моментально затормозила и похлопала себя по карманам. Ну молодец. Бессонная ночь кропотливой работы над докладом только для того, чтобы этот доклад чуть не потерять. Ответственность, все дела.
– Отважный рыцарь, ты спас меня и мою академическую успеваемость от неминуемого позора, – вздохнула Катя, возвращаясь к Паше и забирая у него флешку. Паша так широко ей улыбнулся, что Катя не удержалась и рассмеялась. – Прости, правда. Не спала совсем.
– Семинарские у Антона Павловича? – аккуратно переспросил Паша – робот, напомнила себе Катя, робот.
– Семинарские у Антона Павловича, – подтвердила Катя, пожав плечами. – Мы все уже убитые. Слушай, а если я попрошу тебя намылить пол так, чтобы он поскользнулся и не пришел на занятия, ты это сделаешь?
Катя знала, что современные роботы достаточно продвинутые, чтобы уметь распознавать юмор и реагировать на него соответствующе, но то, как Паша задумчиво уставился в пустоту, всерьез обдумывая ее предложение, заставило ее напрячься:
– Если только чуть-чуть… – заметив ее замешательство, Паша рассмеялся и капитулировал. – Шучу, Екатерина Викторовна. «Первое правило робототехники…»
– «… не причинять вреда человеку», ага. Не знала, что ты Азимова читал. Или в память загрузил? А, впрочем, неважно, – уныло подтвердила Катя. Ей не следовало отвлекать его от работы, но с роботами всегда интересно было поговорить – да и они всегда были рады идти на контакт. – Ладно, я пойду. Прости еще раз, что чуть в тебя не врезалась.
– Это ничего, – улыбнувшись, Паша потер шею – ну совсем как живой – и кивнул ей. – Идите, а то опоздаете.
Катя улыбнулась, махнула Паше и побежала к лестницам – вперед, навстречу знаниям и изнурительному мозговому штурму.
Семинаров Антона Павловича боялись все – и, в то же время, это был один из немногих преподавателей, чьи лекции было действительно интересно слушать.
Он был из той эпохи, когда подрывались устои старых международных организаций, а на их месте создавались новые – по большему счету это было связано с тем, что небольшие государства, когда-то полностью независимые, с течением времени примыкали к своим крупным союзникам, создавая целые коалиции. Это могло бы привести к очередной «холодной войне», но кризиса удалось избежать – создание наднационального правительства, чьей целью стало обеспечение на Земле не столько мира, сколько жизни для стремительно растущего населения, стабилизировало ситуацию.
Нельзя сказать, что они все жили в едином мире – иначе не было бы такого предмета, как «Национальная идентичность в XXI (уже в XXII) веке», который вел Антон Павлович. Несмотря на то, что глобализация победила, небольшие народы, входящие в состав тех или иных стран, все еще пытались сохранить свою идентичность и культуру – тот пережиток прошлого, который делал их уникальными. У Кати были крайне противоречивые мнения на этот счет. Она, как и многие ее сверстники, уже давно считала себя «гражданином мира», но она могла понять, почему кто-то так крепко держался за свои традиции и обычаи. Это заслуживало уважения, на самом деле. Какой смысл, когда все люди – одинаковы? Когда у всех одни и те же мысли, один и тот же взгляд на те или иные проблемы? В рамках этого предмета Антон Павлович не раз поднимал эти фундаментальные вопросы и Катя, хоть и страдала во время подготовки к экзаменам, всегда с жаром дискутировала на его семинарах.
Но только не сегодня. Сегодня она слишком хотела спать и держалась на одной только силе кофеина, да хранит его космос.
– … и возвращаясь к изначальному вопросу, – громовой голос профессора выбил Катю и ее соседа по парте из полусонного оцепенения, – я не соглашусь с тем, что религия – это реликт, обреченный на полное исчезновение. Человечество было склонно искать утешение в ней еще с начала времен – дошедшие до нас религиозные догматы и иные теологические толкования позволяют предположить, что вера в божественное никогда не исчезала. Где-то она заменялась суррогатом, где-то – видоизменялось в нечто иное, но ее присутствие всегда было константой. Вот даже сейчас, – Антон Павлович окинул взглядом аудиторию, – многие из вас слепо верят в то, что я не замечаю студентов, которые спят на задней парте. Это ошибка, уважаемые студенты. Большая ошибка.
Та часть аудитории, которая бодрствовала в этот тяжкий понедельник, отозвалась смехом, а кто-то из лентяев, растянувшихся на последних рядах, вспомнил о совести и попытался выпрямиться.
На голографический экран, на котором в свободное от занятий время мигал скринсейвер с котятами (шутки университетских айтишников, не иначе), был выведен график: хронология возникновения и развития религий по числу верующих начиная со второй половины двадцать первого века. Катя видела, как кривая графика стремительно ползла вниз ближе к тому времени, в котором жила она: ученые обосновывали это тем, что в свете последних научных открытий и с ускорением темпов освоения космоса люди перестали верить в «высшие силы», уверенные в том, что теперь прогресс человечества находится в руках самого человечества. Катя могла с этим согласиться: из всех философских учений о божественном она сама склонялась к теории деизма, читала религиозные трактаты исключительно в учебных целях и верила в свои собственные силы – ну и в удачу, если уж говорить о сверхъестественном. Религия просто… потеряла актуальность, возможно: из всех ее двадцати пяти одногруппников только Оля верила в «небесные силы» и знала какие-то молитвы.
Вот тебе и соотношение. Один из двадцати пяти людей верил в Бога в двадцать втором веке. Катя не могла решить, плохо это или хорошо.
– Но мы отвлеклись, – Антон Павлович переключил слайд и вывел на экран несколько тезисов. – Говоря о противостоянии западного и восточного менталитета в сороковых годах двадцать первого века, следует отметить, что…
Катя вздохнула, вновь уронив голову на сложенные на парте руки. Семинар семинаром, а ей все-таки очень хотелось спать. До обеда оставались часы, а Алиса, следуя правилам университета, отключилась и ушла в спящий режим до конца занятий, так что время тянулось медленно.
«Только не спать», – подумала Катя.
И уснула через десять минут.
– … я вам говорю, – бодро жестикулировал Коля, о чем-то рассказывая собравшимся за столом однокурсникам, – новый фильм – просто улет! Даже если в очках виртуальной реальности смотреть, а не напрямую подключаться. Катя меня поймет, она же без «прошивки». Да, Кать?
Катя подняла голову от тарелки и изобразила самую невозмутимую физиономию, на какую была способна в своем убийственно-сонном состоянии:
– Да живу как-то без куска микрочипа в мозгу. Смотрю сериалы по старинке, никого не трогаю, починяю примус.
– У-у-у, – прогудел Петя. – Это какая-то древняя шутка, которую я не могу понять в силу своей исключительной продвинутости?
– Нет, это древняя шутка, которую ты не можешь понять в силу своей исключительной необразованности, – Катя даже глазом не моргнула. Кто-то за столом уже откровенно покатывался со смеху. – Напомни еще раз, почему мы дружим?
– Потому что я удивительно хорош собой и шарю в нейросетях?
– И от скромности ты не помрешь, – Катя покачала головой, усмехнувшись. Петька, один из ее лучших друзей, иногда мог быть удивительно раздражительным, но в одном ему не откажешь – из всей их группы он был самым продвинутым и лучше прочих ориентировался в виртуальном пространстве. Если бы в двадцать втором веке еще существовало сетевое пиратство, он был бы самым опасным преступником, но жителям Земли повезло, и Петя ограничивался подработкой на информационных ресурсах и «серфингом» – поиском данных для новых пользователей киберпространства и их последующим обучением. После универа ему уже обещали трудоустройство в транснациональной корпорации, так что он плыл по течению и несильно заботился о своих оценках. Катя ему по-хорошему завидовала.
– Ничего, Катюш, однажды ты прекратишь паясничать и перейдешь на кибер-сторону, – пообещал Петя, зловеще поиграв бровями. – У нас есть доступ к мировой библиотеке и печеньки.
– Мечтай, мечтай, – посмеялась Катя, ковыряя вилкой раскиданные по тарелке пельмени. – Так как, говоришь, фильм называется?..
– Ну, и как день прошел?
Это был долгий день в универе, но и он подошел к концу. Вновь слышать голос Алисы, доносящийся из наушников, было приятно: ИИ ожил, стоило Кате покинуть здание университета и направиться к станции метро. Возможно, это было неправильно – так сильно привязываться к другу, который не имел тела и не был, по сути, человеком, но Катя была не из тех, кто презирал технологии. Разве так плохо иметь собеседника, который выслушает тебя в любой момент?
– Нормально, – Катя на ходу пожала плечами. – Настолько нормально, что сейчас до дома дойду и спать лягу. Великолепный план, согласись.
Но никакой друг не мог остановить Катю от самого главного, самого священного, самого важного занятия в ее жизни – сна. О да. Блаженство.
– О да, великолепный. Надежный, как механические часы, – это был сарказм – никто в здравом уме сегодня не носил механические часы. – Не забудь отцу позвонить, когда домой дойдешь.
– Не забуду, – Катя улыбнулась себе под нос, поправляя на плече сумку. До станции аэро-метро было еще минут десять ходьбы, так что она могла позволить себе небольшую прогулку. – Не забуду.
Дома Катя переоделась в пижаму, проверила расписание на завтра на предмет изменений, отбила пару сообщений однокурсникам, а потом села на подоконник у окна, из которого открывался вид на ночную Москву – мириады огней и холодных голограмм, переливающихся на исторических высотках Москва-Сити.
Потом она отключила Алису и набрала номер отца: в наушниках прозвучало всего несколько гудков, после чего раздался знакомый голос.
– Привет, пап, – Катя улыбнулась, подбирая под себя ноги и удобнее усаживаясь на подоконнике. – Не мешаю?
– Да что ты, – на другом конце линии послышалась возня, но потом все стихло, – я только с работой закончил. Рассказывай, как ты там.
– Ничего особенного, – Катя пожала плечами, лбом прижимаясь к холодному стеклу. – Стандартный график универ-обед-дом, вот это вот все. Лучше расскажи, как у тебя дела. Твоя жизнь поинтереснее моей будет.
– Не говори так, – она могла представить, как папа улыбается. – Скоро ты тоже к нам приедешь. Только закончи университет, а дальше мы поможем.
Катя неотрывно смотрела на крохотное пятнышко Луны, выкатившейся на ночной небосклон и почти видела, как отец точно так же оттуда смотрит на Землю в окно своей станции и шлет ей привет. Иногда она чувствовала себя одинокой: Катя была не из тех девушек, которые могли на выходные съездить к родителям (экспресс поездки в космос пока были для человечества непозволительной роскошью) и мысль о том, что ее отец делает благое дело, осваивая холодные космические пространства и планеты, мало ее утешала.
Но она уже давно не позволяла этому одиночеству грызть ее изнутри: всегда был новый день, который приносил новые возможности, были цели, которых требовалось достичь – и был отец, который болел за нее там, на Луне.
– И что потом, – Катя улыбнулась, сглотнув ком в горле, – я буду как Алиса Селезнева из того старого мультика, да?
– Главное, чтобы не как Алиса из твоего смартфона, – папа добродушно рассмеялся. – Но да, будешь. Конечно будешь.
Послесловие
Дорогому читателю,
Вот мы и добрались до конца истории! Я хочу еще раз поблагодарить тебя, дорогой читатель, за потраченное время и надеюсь, что эта история хоть немного тебя зацепила. Ведь Катя – это собирательный образ всех молодых людей, какими я вижу их – нас – в будущем: у нее есть свои мысли и мнения, есть друзья и есть свое место в стремительно развивающемся мире, а еще она, как и мы, не боится перемен и того, что принесет завтрашний день.
Мне особо нечего добавить в послесловии, ведь все, чем я хотела поделиться, я уже рассказала словами героини моей истории и показала ее глазами. Это будущее как оно есть, его «концепт», если будет угодно – то фантомное видение футуристичных городов, которое сотни раз описывали до меня писатели-фантасты – и будут писать еще, потому что вопрос «а каким будет наш мир в двадцать втором веке?» никогда не потеряет своей актуальности.
Благодарю тебя еще раз и за сим прощаюсь. Я не знаю, будет ли моя работа высоко отмечена экспертным жюри (но я, как и остальные конкурсанты, искренне на это надеюсь) и встретимся ли мы с тобой в Москве, но если нет – увидимся в будущем! По крайней мере, это я могу утверждать со стопроцентной уверенностью.
С уважением,
Автор
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ:
- Соколова С.Н. Искусственный интеллект и безопасность общества // Вестник Полесского государственного университета. Серия общественных и гуманитарных наук. 2016. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/iskusstvennyy–intellekt–i–bezopasnost–obschestva
- Ковтун Е. Н. Мир будущего в современной научной фантастике: специфика художественной модели // Проблемы исторической поэтики. 2016. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mir–buduschego–v–sovremennoy–nauchnoy–fantastike–spetsifika–hudozhestvennoy–modeli
- Понкин И.В., Редькина А.И. Искусственный интеллект с точки зрения права // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2018. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/iskusstvennyy–intellekt–s–tochki–zreniya–prava4.
- Степанцев С.А. Общество будущего: ключевые параметры // Социальные явления. 2013. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/obschestvo–buduschego–klyuchevye–parametry
- Дыдров А.А. Утопия и антиутопия как специфические формы отношения к модусу будущего // Вестник ЧелГУ. 2010. №20. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/utopiya–i–antiutopiya–kak–spetsificheskie–formy–otnosheniya–k–modusu–buduschego (дата обращения: 26.03.2019).
- Карцхия А.А. Цифровая революция: новые технологии и новая реальность // Правовая информатика. 2017. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovaya–revolyutsiya–novye–tehnologii–i–novaya–realnost