Автор: Ирина Шумилова
г. Кострома, научно-фантастическая работа,
III место в номинации «Общество и другие направления»
От автора
Здравствуйте, дорогие читатели! Меня зовут Ира Шумилова, мне 18 лет, я учусь в 11 классе.
Изучение разнообразных книг по политологии, политэкономии, истории и экономике мотивировало меня начать фантазировать — каким будет мир, если самые смелые научные и политэкономические теории воплотятся на практике? В данном рассказе идеи Маркса, Энгельса, Абдуллы Олжалана, Че Гевары, Кропоткина и Бакунина пропущены через призму моего восприятия, и на их основе создана модель общества будущего. Кроме того, я добавила в рассказ романтическую линию и приключенческий сюжет.
Главная моя цель — заставить читателя задуматься. Разрушить хрупкое человеческое общество так просто, а экология и так практически разрушена. Не пора ли что-то изменить, в первую очередь в собственном сознании? Не пора ли задать себе вопрос: а что я могу сделать для будущего мира? Что я могу сделать для человечества?
Я надеюсь, что, ознакомившись с моими суждениями, моим взглядом на будущее, читатель сделает собственные выводы.
В камере было холодно, и Дэвид отдал Кате свой помятый пиджак. Словно каким-то глубинным чутьём он ощущал, что холод — это наименьшая его проблема. И правда, уже через полчаса молодого мужчину забрали на допрос.
Катя кусала губы и считала, считала, считала мгновения. Она даже не пробовала медитировать: знала, что бесполезно, не получится у неё, никогда ей не достигнуть такого же душевного спокойствия и самообладания, как у других членов Отрядов Самообороны. Никогда… Поэтому Катя, словно женщина Эры Разобщённого Человечества, кусала губы в бесполезном, страшном ожидании. Она не могла успокоиться. Это чужая планета. Тюремная камера, похожая на съёмочную площадку фильмов о дореволюционном времени. Конечно, за два месяца, проведённых с Дэвидом, она поняла, что представляет из себя Кронос, и не практически не имела иллюзий — но действительность оказалась страшнее самых худших её предположений.
Прошли сутки. И это было не два часа, которые казались сутками, это действительно были двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа мучительного ожидания — и в камеру втолкнули Дэвида. Его лицо было залито кровью, руки скованны наручниками за спиной, всё тело изломано и изранено. Синяки, следы дубинки, следы электрошока… Хорошо, что в камере было темно и Катя не могла рассмотреть всех повреждений. Впрочем, ей хватило и того, что она увидела.
— Прости, товарищ… — пробормотал Дэвид, — не получилось у меня устроить революцию…
— Товарищка, — машинально поправила его Катя.
— Что?
— Когда обращаешься к женщине, надо говорить: «товарищка». Это феминитив от «товарища»… Нам на Земле показалось, что так будет честно.
Дэвид тихо рассмеялся.
— Хотел бы я… чтобы и у нас… была возможность спорить о… тонкостях написания и произношения слова «товарищ», — наконец сказал он. Его голос дрожал и часто прерывался, он хрипел — видимо, пострадали рёбра.
— Мы выберемся отсюда, — уверенно сказала Катя.
Дэвид покачал головой и закрыл глаза.
За год до этого
Земной воздух пах апельсинами. Двадцать лет назад девушки из Отрядов Женской Самообороны решили — почему бы не посадить апельсины на территории бывшей Сахары? Сказано — сделано, Совет Ученых одобрил идею, и люди со всей Земли съехались, чтобы помочь товарищам. Поэтому сейчас Катя могла наслаждаться ароматными генетически модифицированными плодами в любое время года.
Катя была самой юной участницей отрядов — она вступила, когда ей было всего пятнадцать лет. Впрочем, ее юность не была столь уж серьезной помехой, ей всё равно почти не довелось сражаться: жители свободных общин никаких преступлений не совершали, а войны между странами быть и не могло, так как стран больше не было.
Будущее пахнет апельсинами. Катя, девушка с каштановыми волосами и серыми глазами, шла в легкой камуфляжной куртке между апельсиновыми деревьями.
— Эй, товарищка! — окликнули ее.
Катя усмехнулась. Радикальные феминистки из евразийских отрядов все-так добились возвращения в обиход старого феминитива. И, хотя умом Катя понимала, что это правильно, слух до сих пор немного резало.
Катя обернулась — перед ней стоял мальчик лет четырнадцати, в серебристом комбинезончике и с растрепанными тёмными кудрями.
— Меня зовут Джек. Я из учебного центра имени героев Революции, — сказал пацанёнок.
— Я Катя, из Женского отряда самообороны.
— Я знаю, — нетерпеливо кивнул Джек, — ты у нас на уроке выступала. Ты не могла бы мне помочь?
— Да, конечно, что случилось?
— Все хорошо, ничего не случилось! — махнул рукой пацан. — Просто мы с классом хотели поехать на экскурсию на южноамериканский континент, пройти его пешком от края до края, увидеть на территории бывшей Боливии скульптурную композицию героических партизан… Но для этого нам нужен сопровождающий. Желательно кто-нибудь из отрядов самообороны.
Катя кивнула. Конечно же, она согласна! Её присяга проходила как раз возле скульптур. Она помнила холодный мрамор и тёплые улыбки давно погибших, но запечатлённых здесь, в камне, героев. Катя так волновалась, что чуть не забыла слова присяги, но Че, Тамара Бунке, Моника Эртль и другие бойцы далёкого прошлого смотрели на неё ободряюще, и страх прошёл.
— Я поеду с вами, — сказала девушка, — но при одном условии.
— Какое условие?
— Мы заедем в Ла-Игеру. В прошлый раз не довелось там побывать, но очень хочется. Легендарное место…
— Замётано! — просиял пацанёнок.
Однако им не суждено было съездить ни к мемориалу, ни в Ла-Игеру. Браслет на руке Кати замигал красным, завибрировал.
— Тревога! — воскликнула Катя.
Она приложила браслет к уху. Голос учёного был напряжённым:
— К нашей базе на Плутоне приближается космический корабль неизвестной цивилизации. Всем Отрядам Самообороны приготовиться. У нас гости…
Впервые Катя увидела чужаков в Доме Приветствия. Пришельцы, говорившие на смеси английского и неизвестного языка, согласились выступить перед студентами, учёными и членами Отрядов Народной Самообороны и Женских Отрядов Самообороны.
— Космический корабль «Лесная фея» покинул Землю в двадцатых годах двадцать первого века, спасаясь от Третьей Мировой войны, — рассказывал молодой пришелец — учёный с козлиной бородкой и водянистыми, напряжёнными глазами. — Мы летели полтора десятка лет, пока, наконец, не наткнулись на планету, заселённую примитивными существами. Мы потеснили аборигенов и построили на Кроносе город-государство. Со временем город разросся, но это не было бы проблемой, если бы не свалки. За пятьдесят лет свалки заняли всю оставшуюся поверхность планеты, и, хотя мы пытаемся утилизировать отходы, их всё равно чересчур много. Нас отправили искать ещё планеты, пригодные для жизни.
Катя жалостливо смотрела на пришельцев. Зачем они уехали тогда, восемьдесят лет назад? Ведь ядерного апокалипсиса так и не случилось. Люди из разных стран поняли, что они не враги друг другу — враги те, кто направляет их на убой. Великая Мировая революция навсегда изменила облик планеты.
— А сколько общин у вас на Кроносе? — спросил Вэйж, симпатичный студент с китайскими корнями.
— Общин? — удивился пришелец. — У нас нет общин. Только город.
— А сколько членов Совета? — не унимался Вэйж.
— У нас страной управляет президент и парламент. Разделение властей, как в цивилизованном обществе, — горделиво сказал гость.
— А на Земле и других человеческих планетах уже давно нет властей. Есть прямая демократия — и Совет Учёных, чтобы мы не уничтожили весь мир ненароком.
Земляне заулыбались, а пришелец переминался с ноги на ногу, чувствуя себя явно неуютно.
* * *
Во второй раз Катя увидела пришельца, когда по тревоге прибежала в лёгкий домик, выделенный гостям. Пол был залит кровью. Столько человеческой крови девушка видела только в документальных и художественных фильмах про Эру Разобщённого Человечества. Но кровь было не самым главным. В крови лежали трупы… Пришельцы были мертвы — все до единого. Даже человекообразный робот с Кроноса дымился и не подавал признаков существования. Нервному учёному с козлиной бородкой перерезали горло, и Катя даже не представляла, кто мог сделать такое.
А через неделю пограничные планеты были обстреляны — жители Кроноса мстили за своих. Катя не могла их за это винить. Вскоре к Марсу подошла целая эскадра вражеских космических кораблей. Война началась.
Спустя месяц после памятного разговора с Джеком в апельсиновом саду Катя уже стояла перед Советом Учёных. Впрочем, сейчас рядом с учёными стояли командиры крупнейших Отрядов Самообороны.
— Тебе всего девятнадцать лет, но ты заслужила славу сильной и смелой воительницы, — сказал Ривз, уважаемый и любимый бойцами командир.
— Только на тренировках, — опустила глаза Катя. — На Земле не с кем сражаться.
— У тебя феноменальные лингвистические способности, — продолжил Ривз, — именно поэтому Совет выбрал тебя для разведывательной операции на планету Кронос… Ты согласна, товарищ… товарищка… Катя?
— Спасибо за честь, конечно, я согласна! — горячо согласилась Катя. — Но зачем эта миссия? Произошло всего лишь недоразумение, и наш энергетический щит всё равно не пропустит врагов к планетам…
Юлиана, самый старый в мире боец Отрядов Самообороны, тяжело поднялась с места и подошла в Кате. Этой почтенной женщине было сто десять лет, она много раз была ранена, взята в плен и едва не убита, а её тело и лицо было исчерчено множеством шрамов. Но в глазах Юлианы горел светлый огонь, и Катя не могла назвать женщины красивее, чем старая, но несломленная воительница.
Юлиана заговорила:
— Моя дорогая, ты знаешь, что случилось с пришельцами на нашей планете?
— Нет…
— Они передали своему командованию, что наша планета вполне подходит для переселения. И это стало для бедняг смертным приговором. Робот, дистанционно управляемый с Кроноса, убил учёных и уничтожился. А Президент объявил, что это жестокие земляне убили гостей. Ты понимаешь? Убийство нужно, чтобы оправдать вторжение!
— Немыслимо… — прошептала Катя.
Она села прямо на пол и закрыла лицо руками. Нет, она, конечно, знала, что люди бывают жестокими. Чего стоили одни лишь истории жестоких расправ над коммунистами и анархистами в Эру Разобщённого Человечества. И всё-таки одно дело — читать об этом, а другое — становиться свидетелем этого кошмара.
Катя подняла голову. В её глазах плескалась злоба тысяч поколений воительниц и мучениц, которые сражались за миг единения человечества и ни за что бы не позволили уничтожить наконец-то наставшее светлое будущее.
— Я полечу на Кронос, — сказала Катя.
— Прекрасно, — кивнул Ривз, — но учти — у тебя разведывательная миссия. Ты должна наблюдать и собирать информацию, но не вмешиваться, пока не поступит приказа. Поняла?
Катя кивнула. Юлиана ободряюще улыбнулась девушке.
* * *
Группа разведчиков состояла из трех человек — лингвистки Кати, эколога Ника и хакерши Лауры. Все они были членами отрядов самообороны и первоклассными бойцами. Однако даже они волновались, не находя себе места всю дорогу через бескрайний космос.
— А что если нас убьют? — спрашивала в сотый раз Лаура.
— Тебя не убьют, — терпеливо отвечал Ник. — Я буду рядом и всегда смогу защитить тебя.
Лаура доверчиво смотрела ему в глаза и успокаивалась. Ненадолго. У Кати сложилось впечатление, что её товарищи играют в своеобразную игру…
В режиме невидимости космический корабль землян вошёл в атмосферу Кронос, и ни один радар не обнаружил их.
Новая планета встретила разведчиков удушливым смрадом и километрами свалок. Девушки чуть не потеряли сознание от вони, и им потребовалось полчаса, чтобы прийти в норму. По мере приближения к городу к запаху гниения мусора стал примешиваться запах дешёвого освежителя воздуха — ваниль, кажется. На мусор вылили литры освежителя, и аромат стоял настолько удушливый, что даже Нику было сложно устоять на ногах.
При приближении к Городу на пути землян стали попадаться люди. Катя с жалостью смотрела на агрессивных мужчин, изуродованных женщин и слабых детей, живших здесь, на свалке. Они были подобны животным: издавали нечленораздельные звуки, норовили напасть, но отступили, поняв, что незнакомцы вооружены.
— Мы спасём их, — твёрдо сказала Лаура.
— Они должны сами себя спасти, — отозвалась Катя, — мы для них — чужаки. Представь, если бы к нам на Землю прилетела высшая цивилизация и стала учить нас жизни. Ты была бы им благодарна? А если бы они стали делать наше общество идеальным насильно?
— Чушь, — фыркнула Лаура, — анархо-коммунизм — это и так высшая ступень цивилизации. Пора бы знать, Катя.
— А вдруг нет? Ты же учёный, ты должна допускать такую возможность хотя бы теоретически. И мне не нравится, когда меня зовут Катей, это некрасивое имя. Пора бы знать, Лаура.
Хакерша фыркнула и, видимо, хотела сказать что-то ещё, но застыла с открытым ртом: вдали показался Город. Над ним стоял смог, а в серо-чёрное небо уходили иглы небоскребов. Но не это поразило разведчиков. Уже зайдя в Город, они увидели, что на редких частных домах стоят замки, а на уродливых машинах даже есть сигнализации. Замки и затворы! На Земле давно от этого отказались. Ведь каждый землянин владеет всем миром. А жители Кроноса так боялись за своё скудное имущество, что теряли весь мир, который мог бы принадлежать им.
За время путешествия разведчики неплохо изучили точку назначения, и одеждой они не отличались от местных. Однако перед ними стояла более сложная задача — спрятать своё земное происхождение. Нику — стереть с лица тёплую улыбку и спрятать озорной блеск глаз. Девушкам — скрыть под развязностью или запуганной скромностью спокойное величие женщины Земли. Сложнее всего притворяться получалось у Кати. Самая юная, она совершенно не умела врать, да и не приходилось ей никогда этого делать.
— Представь, что все эти люди — враги, — вполголоса объяснил ей Ник, когда они втроём зашли в тёмную подворотню, подальше от огней рекламы и шума машин.
— Но они мне не враги!
— Я сказал — представь! Заставь себя думать, что они хотят убить тебя! Или… изнасиловать тебя и Лауру.
— Изнасиловать? В смысле?
— Заняться с тобой сексом без согласия.
— Разве это возможно? — потрясённо спросила Катя. Для неё, девушки 2100 года, мысль о возможности изнасилования звучала также дико, как и мысль о возможности каннибализма для её ровесницы в 2000 году.
— У людей на такой стадии развития всё возможно, — сказал Ник, — ладно, я не хотел тебя пугать… просто представь, что они враги. Пошли.
Катя глубоко вздохнула. Чтобы спасти этих людей, она должна заставить себя ненавидеть их. Пусть ненадолго.
Выйдя из переулка, Катя изменила свою походку. Сгорбила плечи. Придала лицу выражение тупого, развязного безразличия. И тотчас стала невидимкой — люди проходили рядом с ней, толкали её, матерились, но не видели в девушке чужака. Она опустилась на их уровень и стала своей.
Возле памятника человеку с бластером разведчики остановились. Катя долго рассматривала скульптуру. Незнакомец с памятника смотрел прямо перед собой, и его лицо было торжественно-безразлично. Девушка вспомнила земные памятники, и тотчас поняла, какая пропасть разделяет земных скульпторов и недотворцов с Кроноса.
У памятника пришла пора разделиться. Лаура и Ник пошли в одну сторону, а Катя — в другую. Она шла по узким, грязным улочкам, глядела по сторонам и не могла понять, зачем люди держатся за такую жизнь. Катя зашла в бар: много мужчин, алкоголя и сигаретного дыма. Трое парней громко спорили, и девушка невольно прислушалась к их словам.
— Президент совсем охренел! — говорил один. — Жить нереально! Невозможно заработать на квартиру, уж лучше сразу на гроб копить.
— Не говори, — поддакивал второй, — да ещё эта война…
— Отправят нас умирать, а сами будут в бассейнах плавать, развлекаться… Чертовы уроды!
— Потише вы, — наконец вступил в разговор третий. — Хочешь отправиться отдыхать в тюрьму?
Катя, повинуясь неведомому чувству, подошла к тройке парней и сказала:
— Вы совершенно правы: мир, в котором вы живёте, совершенно несправедлив и жесток. Ваш капитализм вступил в крайнюю стадию, и вы вынуждены либо нападать на другие народы, либо погибать. Неужели вы не хотите перейти на другой, высший уровень?
Катю выкинули из кафе на холодную мостовую. Она сильно расшиблась, не успела быстро встать — а прохожие топтали её, задевали ногами, запинались об неё и громко матерились. Одна женщина назвала её шлюхой, другой мужчина пнул под дых. На глазах Кати выступили злые слёзы от боли и гнева, рука против воли потянулась к оружию…
Она бы не открыла стрельбу по этим людям. Ни в коем случае. Но судьба лишила её малейшего соблазна совершить преступление — чьи-то сильные руки подняли девушку и вытащили из толпы, из-под ног злых и рассерженных людей.
— Ник, это ты? — спросила Катя.
— Ник? — переспросил удивлённый мужской голос.
Катя обернулась и увидела молодого мужчину в кожаной куртке. Тот носил короткую чёрную бороду, его чёрные же волосы были подстрижены почти под ноль. Но больше всего удивили девушку глаза нового знакомого: они были живыми. Этот умный, напряжённый взгляд разительно отличался от колючих взглядов жителей Кроноса.
— Откуда ты? — спросил мужчина, внимательно глядя на Катю, — ты определённо не местная.
— Почему ты так думаешь?
— Не знаю, — парень пожал плечами. — Смотришь по-другому.
— Я из Восточной части города, — сказала Катя. — А ты?
— Живу где придётся, — улыбнулся мужчина. — Проводить тебя до дома? Наступает вечер, на улице может быть не безопасно.
— Спасибо, сама дойду.
Катя отряхнулась, собираясь уходить. Но, увидев на другой стороне улицы нескольких мужчин с военной выправкой, она напряглась. Парень проследил за её взглядом и сказал:
— Знаешь, ты права. Лучше уходи. Одна. Возможно, тут сейчас будет жарко.
Девушка, уверенная, что следят за ней, удивлённо спросила:
— Жарко? Разве это за тобой?
— Да. Контрразведка. Меня зовут Дэвид, и я… скажем так, я не одобряю политику Президента.
— Так ты революционер? — воскликнула Катя.
— Тихо ты! — Дэвид зажал ей рот ладонью. — Ты что, с ума сошла? Ну, молодец, напросилась. Они идут сюда…
— Спокойно, — ухмыльнулась девушка.
Через минуту контрразведчики уже лежали на асфальте, мимо также тёк равнодушный ко всему людской поток, а Дэвид огромными глазами взирал на Катю.
— Откуда ты? — потрясённо спросил он.
— Прямо тут рассказать? — уточнила Катя.
— Нет-нет, пойдём на конспиративную квартиру…
Конспиративная квартира была чистенькой и красивой, как уютная комнатка доброй бабушки. Дэвид предложил девушке сесть на диван и спросил:
— Откуда ты?
— С Земли, — просто сказала Катя.
— С Земли? Так ты…
— Нет, я не убийца! На своей планете мы давно устроили коммунистическое общество, и мы никого не убиваем. Последнее убийство на Земле произошло тридцать лет назад, когда отец, человек капиталистических взглядов, зарезал свою дочь, юную анархистку. Его посадили в тюрьму, а убийств больше не было.
— Я читал Маркса, — сказал Дэвид. Его глаза блестели, — по-моему, марксизм прекрасно объясняет то, что происходит сейчас на Кроносе… А вы пришли освободить нас?
— Нет, — покачала головой Катя, — освободителей не существует. Народы сами себя освобождают.
Дэвид, кусая губы, смотрел на девушку. В его взгляде читались досада и разочарование. Однако он быстро понял, что гостья с Земли права, поэтому взял себя в руки и медленно, холодно произнёс:
— Я с товарищами давно веду борьбу за светлое будущее Кроноса. Ты не хочешь к нам присоединиться?
Катя воодушевлённо кивнула. Грядущая борьба представлялась ей рядом подвигов и побед, сражений и счастья, и девушка благодарила небеса за то, что ей довелось принять участие в этом историческом событии. Приказ наблюдать, но не вмешиваться был благополучно забыт.
Сейчас
— Мы выберемся отсюда, — уверенно сказала Катя.
Дэвид покачал головой и закрыл глаза.
Их оставили в покое на час, а затем дверь снова открылась. На пороге стояли трое офицеров контрразведки.
— Екатерина, на выход, — скомандовал один из них.
Дэвид поднял на них полные ужаса и слепой решимости глаза.
— Не смейте её трогать! — сказал революционер, с трудом скрывая испуг за подругу. — Она ничего не сделала!
— Успокойся, — рассмеялся контрразведчик. — Земля хочет обменять девчонку на десяток наших пилотов со сбитых космических кораблей. Так что радуйся — твоя подружка выживет, в отличии от тебя.
Катя сжала кулаки. Она не могла, не могла сейчас уйти! Не могла бросить друга!
— Я никуда не пойду, — тихо, но твёрдо сказала она.
— Ты должна, — парировал Дэвид, — вернись на Землю и расскажи, что здесь творится.
— Нет…
Контрразведчики схватили девушку за плечи, попытались оторвать её от молодого мужчины, но безнадёжно — Катя вцепилась в него мёртвой хваткой. Терпение офицера лопнуло, и он закричал:
— У него кости переломаны, какого чёрта ты его держишь? У тебя совести нет совсем? Ему же больно! Ты совсем, тупая баба, не понимаешь, что если тебя обменяют, ему спокойнее будет?
Катя разжала пальцы.
Уже у самой двери она услышала крик Дэвида:
— Прощай, товарищка! Прощай, Катя! Прощай!
Неловкий феминитив больше не резал слух. Собственное некрасивое, устаревшее имя больше не резало слух. Катя слабо улыбнулась, тряхнула головой и пошла прочь.
Источники
- Карл Маркс «Капитал», Фридрих Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства» — о развитии общества
- Экологические доклады ООН за 2018 и 2019 — почему экологическая ситуация становится всё более критичной
- Статьи на сайте «Автоном» и «Народная Самооборона» — о функционировании анархического некапиталистического общества
- Статьи с сайте «Hevale» — прямая демократия и кооперация на Ближнем Востоке в условиях войны