Автор: Захаров Игорь
г. Симферополь, Республика Крым, научно-фантастическая работа,
I место в номинации «Агрокомплекс и сельское развитие»
Дорогой мой читатель, я не противник прогресса, не сторонник застоя, но я романтик, люблю путешествовать, наблюдать за природой, люблю ее натуральность и тысячелетнюю естественность. Прогресс во всем, но двигаясь вперед — забывается старое, а оно бывает под час фундаментальнее нового. Тому подтверждение цитата М. Кундера:
«Люди зачарованные идеей прогресса, не задумываются о том, что каждый шаг вперед это шаг на пути к концу»
Мой герой Платон Футуров — романтик, с научным складом ума. Таких людей называют «чудаками». Его жизнь можно охарактеризовать цитатой Ф.М. Достоевского:
«Чем больше человек способен откликаться на историческое и общечеловеческое, тем шире его природа, тем богаче его жизнь и тем способнее такой человек к прогрессу и развитию»
«…Природа нравится,
влечет к себе и воодушевляет
только потому, что она
естественна…»
В. Гумбольдт
Солнце не спеша, плавно вставало из-за горизонта, выставляя напоказ сначала оранжевый сегмент, затем полукруг. И вот массивный огненный шар завис над Землей, родив новый день — 25 марта 2100 года.
Роса, густо укрывавшая землю после прохладной ночи, постепенно скатывалась с листиков дрожащими каплями и питала влагой молодые ростки пшеницы. В воздухе стоял аромат утра — аромат свежести и молодости дня, аромат зеленого поля. Глубоко вдохнув утренний запах, у края пшеничного поля стоял молодой человек лет тридцати пяти, одетый в зелёный комбинезон. Платон Футуров — так звали молодого человека, среднего роста, русого, с задумчивым взглядом. Молодой человек прибыл к месту своих исследований очень рано, захватив с собой какие-то диковинные приборы, щупы, датчики. Он стоял перед своим детищем — экспериментальным полем пшеницы. В течение нескольких лет он занимался сложной темой — биоэнергетическое поле зерна, закономерность биоимпульсов в разные фазы вегетации, при различных условиях, сезонах года, а самое главное — Платон, рассматривал внутренний мир зерна — как живой, говорящий на своём языке организм. Естественно зерно как таковое не могло разговаривать, но своими импульсами, звуками, улавливаемыми сверхчувствительными датчиками приборов оно могло ликовать, петь, стонать, молчать, звать на помощь. Звук одного зернышка сливался в унисон с другими собратьями, звучал, как оркестр. Это был особенный мир невидимый, неслышимый для окружающих, но таинственный и уникальный. Труда в исследование Платон, агробиокибернетик по образованию, вложил достаточно много и весомо.
Институт Межпланетных Агробиотехнологий Платон Футуров закончил с отличием, проходил стажировку на Луне, но наукой предпочел заниматься на Земле. 2100 год. Науки разных отраслей планеты Земля претерпели за последние 100 лет фундаментальные изменения, инновации были во всём. Роботизация, генная инженерия, аэро- и космическая техника развивались стремительно. К примеру изучалось развитие растений в условиях невесомости, возможность возделывания культур на ближайшей к Земле планете Марс в условиях адаптивных биотеплиц. На практике ученым уже удалось получить небольшой урожай пшеницы и ячменя в условиях Марса. Без сомнения это были весомые достижения, но Платон хотел изучить зерно не просто как злак, как культуру, а как живой мыслящий организм, слышать эти мысли и понять их. Молодой учёный, ещё будучи студентом, сам разрабатывал датчики и приборы, до позднего вечера работал в лаборатории, чертил, считал, обдумывал. Однокашники частенько подшучивали над ним, называя его романтиком и консерватором. «Везде нанотехнологии, генная инженерия, а ты хочешь слушать музыку каких-то зернышек» — хихикали молодые учёные. С детства Платон слышал от отца и деда что землю нужно любить, тогда она взрастит на себе благодать, отдаст сполна. Династия агрономов взрастила Платона — продолжателя дела отца и деда.
Утро набирало свои обороты, день становился ярче, разворачивался. Платон, подсоединив чувствительные щупы, как паутинки, к проросшему зерну в земле, уже слышал в своих наушниках спокойную мелодию пробуждения, все спокойно, ничего не мешает растению развиваться. Некий приятный шум, равномерное шуршание слышалось ученому. Клетки делились, взаимодействовали, росли. Планомерный, цикличный труд, закон природы, законы жизни, его не остановить.
С наступлением дня звук менялся, шум и шуршание усиливались, появлялись звуки журчания, мерных ударов глухого колокола. Внутренний мир зерна жил своей жизнью, по своим законам.
Пшеничное поле было невелико, обозримо. Платон перемещался со своей техникой по периметру, заходил во внутрь участка. Звуки, мелодии роста и жизни были одинаковы. Ничего не мешало растениям жить и развиваться. Солнце стояло уже высоко, припекало. Решив немного отдохнуть, Платон вернулся в свой мини летательный аппарат «Агрос — 1». Удобно расположился в кресле и закрыл глаза. Пневматическое кресло плавно покачивалось, убаюкивало. Платон засыпал. Сон. Явь. Сон… Великое чудо — сон. Тело отдыхает, но мозг человека продолжает работать, унося его в дивные глубины мира , где происходят необычные, порою непонятные события. Платон спал. Какая-то неведомая сила подняла ученого и моментально переместила на огромное зелёное поле, в центре которого располагалось огромное по величине зерно. Оно было как в дымке, как ведение, галлюцинация. Зерновка — видение долго анализировало Платона, как бы ощупывая его мысли, мозг, пытаясь понять кто или что перед ним. Хохолок зерна раскачивался со стороны в сторону, затем замер. Вдруг бороздка зерна продольно начала расходится в стороны, словно двери лифта. Платон расценил это действие как просьбу войти и шагнул…
Огромное, мега зерно сомкнуло створки. Двигаясь по необычному коридору, Платон проходил границы. Первой границей были огромные клетки, продольные, далее поперечные, они стояли, как стражи. Далее эти клетки сменились трубчатыми, напоминающими множество горнов. Клетки — стражи не только охраняли, но и выполняли транспортную функцию. Во внутрь зерна из вне поступала вода, питание, всё регулировалось и управлялось невидимой силой, подчинялось своим законам. Далее новая граница — прозрачные слои. «Это семенная оболочка, — подумал про себя Платон, — впереди должен быть центр — начало будущей жизни». Взору ученого открылся огромный зал — кладезь запасов. Толстостенные клетки, прямоугольные, как сундучки забитые запасами впрок. Вдруг послышалось лёгкое движение воздуха. «Мы Вас приветствуем, меня зовут Алейрон, рады Вас видеть, Платон, Зерналь ждет Вас».
Да, это был главный страж Алейрон, только он мог решать, кто может приблизится к святыне — зародышу. Перед залом святыни Алейрон сделал какой-то знак и щиток открылся. Взору Платона предстал некий центр, все можно было охарактеризовать как пульт управления, дающий сигнал к действию или остановке. Всё работало четко, отлажено, звук в святыне был мерный, отработанный и напоминал ход добротных часов.
— Мы долго наблюдали за вами, Платон. Вы изучаете наши биоритмы, импульсы, энергетику, вы понимаете нашу жизнь, нашу музыку, мелодию природы. Меня зовут Зерналь. Только я решаю дать ли начало жизни зародышу или нет. Я опытен, богат, силен и даю силу этому зародышу, дабы он мог вырасти и приумножить нас. Зародыш естественен от природы, в нем нет генных изменений, зародыш может погибнуть, не вырасти, быть уничтоженным болезнями и прочее, он не такой сильный как его модифицированный собрат, но в том-то его и сила — в естестве, простоте и неподдельности. Вы романтик, Платон, хотя и изучаете сложную тему — биоэнергетику растений. В вашей практике, уважаемый ученый, уже были исследования по генномодифицированному зародышу?
— Да, в качестве сравнения данных, — ответил Платон.
— Опережу Вас в ответе, звуковые импульсы таких плодов ужасны, неправда ли?
Зерналь смотрел на Платона, ожидая ответа.
— В таких плодах гнетущее молчание, может сменится треском, сильными ударами, похожими на взрыв. В них нет мелодии рождения, нет ритма роста и созревания. Всё происходит по заложенной искусственной схеме, нет врагов, нет внешнего влияния, стойкое ко всему зерно — решение продовольственной проблемы. Как думает Земной Центр Благополучия — это прогресс, но это — гибель всего естественного.
— Таких, как вы,Платон, очень мало, — с сожалением произнёс Зерналь. — Борцам за идею природного естества очень тяжело.
Платон смотрел на Зерналя, внимая его речи, думал — «велик мир, велико мироздание, и то, что заложено природой, изменить невозможно. Всё живое стремится выжить и сохранить свой геном, свою натуральность. В круговороте нанотехнологий живые растения в культуре или в дикой природе взбунтовались, их внутриклеточный центр восстал. Объеденившись они объявят войну «модифам» и «нанам». Но как? Как они смогут противостоять?» Мысли…
— Друг мой, Вы задумались, окликнул Зерналь. Мы боимся, что исчезнем с лица Земли как ненужные слабые естества. Наши соперники «наны» и «модифы» выживут нас, как слабое звено. Вы должны нам помочь. Ваш аналитический склад ума найдет верный выход не быть раздавленными стремительным прогрессом. Прогресс, приводящий к гибели, не является прогрессом.
Платон открыл глаза. Посмотрел в окно своего «Агроса-1» — сумерки опускались на землю, вечерело. «Какой чудный и необычный сон, похожий на сказку», — подумал молодой ученый. Последнее исследование на сегодня было отследить мелодию зерновки перед ночью. Платон поторопился. Соскочив со ступенек «Агроса — 1», захватил свои приборы и пошёл к полю. Дневной теплый воздух постепенно разбавлялся наступающей ночной прохладой, становилось зябко. В вечернем исследовании Платон Футуров планировал снять биоэнергетику всего поля, ауру. Быстро подключил приборы, направил антенны-локаторы на своё детище. На экране сканера появились разные цвета. Преобладали спокойные тона салатного цвета, пульсация была спокойная, затихающая. Неожиданно в центре экрана появилась желтая точка, увеличиваясь в диаметре она краснела. Точка то уменьшалась, то увеличивалась, словно акцентировала на себе внимание, никогда не было таких точечных пульсаций, такой интенсивности. Платон поспешил в центр поля, радар вел молодого ученого к цели. Сигнал исходил из ростка пшеницы — зеленого сильного побега. Щупы прибора Платон направил к проросшему зерну и моментально в наушниках услышал сильную пульсацию, звук напоминал набат, тревогу. Пульсирующая точка на экране исчезла и неожиданно для Платона, привыкшего видеть графики и диаграммы, координаты и схемы, он увидел знакомые слова: «Прогресс приводящий к гибели, не является прогрессом». Сон. Явь. Сон. Или явь…? Фраза была знакома, однако каким образом она могла отобразится на экране прибора — фантастика.
Ночь густо урывала землю своим вороньим крылом. Платон быстро засобирался домой. На экране прибора фраза исчезла, но мозг не успокаивался, прокручивая эти слова в уме.
Дом. Тихо. Уютно. Платон не мог заснуть всю ночь. Нужно было отдохнуть. Завтра планировалась научная конференция в Земном Центре Благополучия. У Платона Футурова было все готово к докладу, он не раз прочитывал, репетировал дома выступление.\
Многолюдно. Шумят, спорят, мечтают, ждут начал открытия конференции. Вошел председатель — высокий статный мужчина, лет 50-ти, поприветствовал всех, дал старт началу докладам. Молодые учёные выступали много, подолгу, высказывая новаторские идеи, предлагая нанотехнологии, некоторые делали доклад по уже работающим методикам. Во втором отделении конференции к трибуне вышел Платон. Он рассказывал о своих исследованиях с биополем, об энергоимпульсах, звуках и мелодиях зерна. Председатель слушал внимательно, но иногда на его губах проскакивала ироническая улыбка:
— Коллега! Не хотите ли вы сказать, что ваши растения скоро заговорят?
В зале послышался лёгкий смех.
— Уважаемый Платон, вы романтик, ваша работа имеет больше философский смысл. Мы движемся вперед стремительно, роботизация космонавтика, нанотехнологии, генная инженерия. Мир меняется — меняемся мы. Мы не можем жить догадкой, мы должны быть уверены в конечном результате. Зерно, генномодифицированное, не даст сбой, не погибнет, даст запрограммированный урожай.
— Результаты моих исследований показали, что биоимпульсы сортовой пшеницы в корне отличаются от генномодифицированной. По биополю, по биоритмам можно определить болезни, недостатки микроэлементов, влаги, каждая проблема дает свой отклик, свой звук, свою мелодию.
— Коллега, это всё интересно, но не практично, извините, я не хочу Вас обидеть, но ваши исследования из области романтики и сентиментальности.
В зале послышался иронический смех, какая-то суета.
— Друг мой! Вам необходимо доработать свои исследования, найти применение своей методике на практике с целью продвижения прогресса в сельском хозяйстве. Звук уверенного, чёткого шага, звук сильного удара более надежный, чем мелодии трелей. Неправда ли? Вы понимаете о чем я?
— Я приверженец живого и здорового от природы естества, возразил Платон. И я буду заниматься этим и дальше. Я сравниваю свою работу с огромным дубовым лесом. Могучие дубы закрыли небо своими кронами, мощные, древние, многовековые, а среди них у подножья растёт ландыш. Слабый, кроткий, малый, беззащитный, но такой живой, настоящий, органичный, радующий глаз и душу. Его истинный запах, созданный природой, чарует и манит. Я доведу свои исследования до совершенства, докажу их необходимость и незаменимость.
— Платон, мы уверены в Вас и не сомневаемся в вашем таланте и знаниях. Ждем от Вас в скором времени новый доклад.
— Я скажу словами И. В. Гёте, — «Природа не имеет органов речи, но создает языки и сердца, при посредстве которых говорит и чувствует» — возразил Платон.
Председатель поблагодарил Платона и объявил следующего докладчика.
Молодой учёный спустился в зал, кто-то назвал его «ландышем», негромко посмеиваясь. Желание оставаться на конференции у молодого ученого не было. Он поспешил к выходу, извиняясь и ссылаясь на занятость. Таксолет быстро доставил ученого домой. — «Не поняли…». Слова председателя прокручивались в голове, всплывая словно медузы на поверхности моря. Платон долго сидел на кресле, задумчиво вглядываясь в окно. — «Не поняли…». Неожиданно раздался звонок. Звонил телефон, это был Макс, давний друг, однокашник и сокурсник. Вместе учились, вместе занимались наукой, но Макс был более энергичный, экстремальный и лёгкий на подъем. После института Макс остался работать на Марсе. Биотеплицы, где Макс выращивал зерновые культуры, были темой его научной работы. В своё время он предлагал Платону работать вместе. Платон отказался, сославшись на характер более земного жителя.
— Как жив, старина?! Как там Земля? Как твои пшеничные мелодии, поют?
— Рад тебя слышать, Макс, давно не звонил, как ты?
— Работа интересная, увлекательная! Ты знаешь Марс просто уникален, он чем-то похож на Землю. Я просто влюблён в него. Период адаптации прошёл, и я прекрасно чувствую себя в скафандре, немного тяжеловат, но двигаться не мешает и практичен.
— Как твои опыты Макс?
— Растут, «зелёныши». Иногда я их закаляю марсианским климатом, поливаю марсианской водой. Ребята — космогеологи сотрудничают с нами, помогают.
— Что делаешь в свободное время?
— Платон, времени не хватает катастрофически, смешно даже. Мало марсианского дня и марсианского года, а он, как ты знаешь, равен 686 земным дням. Недавно решили полетать над планетой, отвлечься от науки. Кратеры, вулкан — Гора Олимп, каньон — Долина Маринер, каналы — это не передать словами! А Солнце — оно на половину меньше от визуального земного размера. Знаешь, скоро к нам собирается грузовой корабль с Земли, новая вахта, когда не знаю, сообщу. Давай с ними ко мне на Марс, я тебя встречу, погостишь.
— А как же мои опыты на Земле? Я не могу их бросить, Макс. Мне надо подумать.
— Всё познается в сравнении, мой земной друг, бери свои образцы и давай ко мне, будешь слушать их биополе на марсианский лад. Здесь работают лаборатории, все обустроено для жизни и отдыха людей. Звони. Я всё устрою. До встречи.
Платон долго держал телефон в руках. Предложение Макса было заманчиво, но всё бросить на земле он не мог. Свой опыт, своё детище и этот мистический Зерналь? Если это был сон, то откуда эти слова на дисплее приборов. А ведь Макс тоже занимается живой культурой, с не измененным геномом, пытается вырастить растения в биоадаптиных теплицах Марса, и у него это получается.
Усталость заставила Платона лечь. Сон. Явь. Сон… Пшеничное поле. Зелёные волны раскачиваются, благодать, умиротворённость. В центре — яркий блик, мерцает словно сигнал. Тело Платона легче воздуха, он летит над полем к этому блику, всё знакомо, что-то уже происходило с ним подобное.
— Платон, я приветствую тебя, я всё знаю.
Голос был знакомый.
— Ты сделаешь правильный выбор, ты сохранишь истинную природную культуру в своей натуральности, ты должен спасти нас, сберечь образцы, не дать нам погибнуть на Земле. Пройдут столетия, и сверхчеловечество вспомнит о натуральности жизни. Оно будет окружено железными подошвами прогресса, будет употреблять искусственные продукты, пить искусственную воду и дышать искусственным воздухом, но найдется некий Платон и внесёт в эту твердыню ландыш! Всё в твоих руках, мы верим в тебя, мы твои «ландыши».
Луч солнца пробился в комнату, начав новый день. Платон проснулся с мыслью о своих фантастических снах. Взяв с собой свои приборы, учёный быстро собрался. Нужно было слетать в лабораторию института, а затем на опытное поле. Мысли опережали друг друга. Порой ему это казалось иллюзорным. В родных стенах института он повстречал своих товарищей, они подшучивали над ним после вчерашней конференции. А встреча перед дверями лаборатории с председателем была совершенно неприятной. Пробежавшая ироническая улыбка на лице председателя, вызвала у Платона внутренне негодование. Решение всё изменить возникло моментально.
— Я хочу завершить свою научную работу на Земле и продолжить её на Марсе.
Улыбка визави сменилась хохотом. Он ничего не сказал, только похлопал Платона по плечу.
Платон стоял перед своим детищем, смотрел на живой зелёный ковёр, не тронутый генно-инженерным катком цивилизации. «Я сохраню вас в естественном виде, пусть на другой планете, пусть будет тяжело, но пройдёт время, и человечество вспомнит о природе, остановится и задумается в искусственном мире о «ландыше», о натуральности»
Отобрав образцы растений пшеницы вместе с почвой в специальные контейнеры Платон ещё долго молча слоя у края поля. «Прощайте, а, может, до встречи!»
Грузовой корабль на Марс улетал через две недели. Времени на сборы было предостаточно. Платон был воодушевлен, он уже представлял совместную работу с Максом.
Огромный грузовой межпланетный корабль «Пилот» тяжело оторвался от Земли, унося в космос новую смену на Марс, грузы, оборудование для лабораторий и небольшие контейнеры с образцами. В иллюминатор Платон видел удаляющуюся Землю. Защемило в душе, но впереди было будущее, уверенность в себе, верность долгу. Внезапно Платон увидел яркую точечную вспышку света — блик. Блик вспыхивал как сигнал. Корабль удалялся ввысь, и блик исчез из видимости.
«Коллега, у Вас в сумке какие-то звуки, наподобие оповещения», — обратился бортовой механик к Платону. Платон моментально вытащил прибор и увидел на дисплее фразу: «Платон, мы верим в тебя! Зерналь»
В течение многих лет Платон Футуров работал со своим детищем на Марсе. Ему удалось сохранить живую культуру, а самое главное — вывести устойчивый к генным модификациям сорт, который он назвал «Зерналь». При попытке модифицировать геном пшеницы, молекулы ДНК издавали звук большой амплитуды. Высокие частоты поражали чужеродный ген. Под воздействием резонанса этот ген не мог внедряться и не приживался. Мелодии трелей сменялись набатом. Платон достиг желаемого. Это была его война в битве за жизнь. Это был прогресс — прогресс жизни.
Список источников литературы
- Васько В. Т. Основы семеноведения полевых культур: Учебное пособие. — СПб.: Издательство «Лань», 2012.— 304 с.: ил. (+ вклейка, 32 с.). (Учебники для вузов. Специальная литература).
- Бронштэн В. А. Планета Марс. — М.: Наука, 1977.
- Антоненчик Н. Н. Оружие на новых физических принципах // Интерэкспо Гео-Сибирь : журнал. — 2012. — Февраль (т. 5).
- Коган А.Б. Наумов Н. В., Режабек В. Г., Чораян О. Г. Биологическая кибернетика: Учебное пособие для университетов. М., «Высшая школа», 1972. 384 стр., с илл.
- Ю. Н. Попов, Гумбольдт (Humboldt) Вильгельм // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.
- Ф.М. Достоевский Записки о русской литературе
- Гёте И. В. Собрание сочинений в 10 томах, т. 8. — М.: Худож. лит., 1979.— с. 268.
- Большая книга афоризмов (изд. 9-е, исправленное) / составитель К. В. Душенко — М.: изд-во «Эксмо», 2008.